Записки думающего человека

«Даже если нам удастся изменить облик нашего столетия таким образом, что оно более уже не будет столетием войн, оно, по всей очевидности, останется столетием революций. Те же, кто по обыкновению делает ставку на политику силы, а значит и на войну как на последний козырь, рискуют в недалёком будущем оказаться за бортом мировой политики»
Ханна Арендт. «О революции»
Рыночники, адепты Запада, молодёжь и СМИ.
Условно белорусскую оппозицию можно разделить на два лагеря: националистический и либеральный. При этом националистический и либеральный элементы в оппозиционном дискурсе переплетены настолько тесно, что порой трудно выделить из оппозиционной массы либералов, безразличных к националистической риторике. Безусловно, есть белорусы, которых гораздо больше, чем национализм, беспокоят рыночные реформы и процессы разгосударствления экономики.
Соответственно, желание поменять социально-экономическую модель, сложившуюся за годы правления Лукашенко, может подтолкнуть людей к протесту. Чем больше они будут хотеть реформ, тем выше вероятность того, что они станут на сторону протеста. Поэтому любопытно взглянуть на цифры с этой точки зрения. Более 30 % опрошенных Белорусской аналитической мастерской (БАМ) в конце 2016 г. сказали, что стране «нужно как можно скорее завершить переход к рыночной экономике» (см. таблицу 4).

Источник: tut.by
Эта цифра коррелирует с данными, полученными в середине 2016 г. Институтом социологии Национальной академии наук (НАН) Беларуси, согласно которым 31 % белорусов полагали, что «перемены в нашей стране нужно осуществлять как можно скорее и любыми средствами» (ещё 35 % сказали, что «развитие Беларуси должно происходить плавно и постепенно»).
Этот показатель расширяет протестный потенциал, выводя его за рамки националистической оппозиции. В таком случае симпатизировать протестному движению может и часть «пророссийски» настроенных граждан, которых не меньше, чем нынешних белорусских националистов, привлекает либеральный рай.

На самом деле трудно найти область, куда бы белорусский национализм не проник при полном попустительстве государственных чиновников.
 
Когда я читал открытое письмо специалиста по спортивному менеджменту и PR Ивана Караичева к защитнику сборной Беларуси и "Урала" Денису Полякову, то с трудом сдерживал негодование.
Денис Поляков поблагодарил Лукашенко и Путина за решение не считать белорусов легионерами в РФ. При этом он подчеркнул, что, хотя закон еще не принят, но Беларусь и Россия – это практически одна страна и один народ, поэтому стоит и дальше продолжать сближение.
Слова Полякова об одной стране и вызвали негодование националиста.
Собственно, письмо Караичева по содержанию довольно странное. Такое ощущение, что автор не хотел слишком перегибать палку, но в то же время горел желанием по всем пунктам поставить Полякова в неудобное положение. Главный посыл его послания – Беларусь – независимое государство, а не союзная держава. При этом Караичев высказал мысль, что слова Полякова «входят в диссонанс с сутью национальной сборной Беларуси» Он также подчеркнул, что «мы де-юре входим в Союзное государство, но это не повод ставить твоей родине ногу на шею».
В этой ситуации меня поражает наглость, с которой националисты пытаются навязывать обществу свои представления о национальных симпатиях – антипатиях. Они не брезгуют даже откровенной ложью. Я не любитель спорта, но несколько раз мне довелось присутствовать на больших просмотрах футбольных и хоккейных игр России с иностранными сборными. И поверьте, когда россияне забивали гол, то весь зал ревел от восторга. Вероятно, Караичев и ему подобные в такие моменты стучат зубами от злости. Факт остается фактом – белорусский болельщик, за исключением небольшой националистической группы, не считает россиян чужаками.

 
В политической жизни Беларуси ждать каких-то изменений в ближайшее время не приходится.
Именно поэтому оппозиционные политики и журналисты любят рассуждать о гипотетических перспективах нашей страны, которые нет необходимости поверять практикой. Ведь за фантазии никто не спросит, о прогнозах быстро забудут, а некоторые черновые варианты могут показаться интересными.
В преддверии украинских президентских выборов наши националисты особенно часто бросаются в крайности экспертных оценок, так как Украины сегодня является единственной территорией практической обкатки их ценностей. И от того, получится ли там как-то вырулить в сторону нормальной политической и экономической жизни, будет зависеть успешность и перспективность националистической модели здесь.
Наталья Чурикова, Юрий Дракохруст, Валерий Корбалевич и Анна Соусь обсудили в эфире «Радио Свобода» грядущие перспективы и высказали мнение, которое я хотел бы проанализировать с точки зрения оппонента.
Завидуют ли белорусы украинским выборам? Хотят ли они перемен в духе Майдана или же надеются на какую-то другую перспективу?
Корбалевич в общем-то верно отмечает, что Майдан не оказал на белорусов серьезного влияния. Скорее он послужил антирекламой подобного рода перемен. От себя хочу добавить, что решающую роль в подобном восприятии сыграла национальная политика майдановцев, которые в остальном боролись за все хорошее против всего плохого. Разумеется, отсутствие внятной программы и привело к тому, что власть в Киеве захватили все те же олигархи, которые на полную катушку включили пропаганду, но ничего реально не поменяли в жизни страны. Все только ухудшилось.

«Родина или смерть!» С испанского: Patria о muerte! Это лозунг республиканцев в годы гражданской войны в Испании 1936— 1939гг. Позже, в годы кубинской революции, этот лозунг вновь стал популярен в форме «Родина или смерть! Мы победим!» («Patria о muerte! Venceremos!»). Он стал символом этой революции, после того как прозвучал в речи (7 марта 1960 г.) ее лидера Фиделя Кастро Рус. Что это? Просто красивые слова, или формула прямого действия?! В рамках всё более и более оживлённой дискуссии среди левых сил, об отношении к государству современного типа, о возможности или недопустимости «союза с дьяволом» для внутриполитической борьбы я хочу сформулировать главный вопрос, проступающий через все словопрения.
Есть у нас "оборонцы", для которых главное - защита Отечества, всё остальное потом. А есть и леваки-глобалисты, для которых оборончество - отвлечение народа от "классовой борьбы"(?) и прислуживание "неправедному режиму". [h3]Не нужно так много слов, как сегодня используют, чтобы сформулировать ключевой раскол между «левыми». Итак, вопрос ребром: что важнее, справедливость или государство?

Националистическая пропаганда опять несет потери. Пока потери только финансовые, но они вполне могут оказаться причиной закрытия одного из старейших оппозиционных интернет-ресурсов.
Многолетний главред «Хартии 97» Наталья Радина пожаловалась на то, что польский Фонд международной солидарности сокращает финансирование сайта в 5 раз, что ставит под угрозу его дальнейшее существование. При этом Радина даже договорилась до того, что весьма вероятное закрытие «Хартии» будет означать первый шаг к оккупации Беларуси Россией, тем самым фактически обвинив своих спонсоров в работе на Путина.
Но сколько-нибудь серьезного оживления в оппозиционной среде новость не вызвали. Если планы тех же поляков сократить финансирование телеканала «Белсат» стали причиной целой кампании «Белсат – живи!», в ходе которой некоторые политики даже зачем-то пикетировали здание администрации белорусского президента, то реакция на аналогичные проблемы «Хартии» оказалась далеко не столь бурной. Разве-что предводитель «куропатской варты» Павел Северинец сделал заявление, Николай Статкевич подкинул деньжат да неизвестный представитель белорусской диаспоры вышел с плакатом в далеком Майами.
Почему так? Конечно, фирменный конспирологический бред Натальи Радиной, во всем обвиняющей пресловутую «руку Москвы» и происки «кровавого режима» никакого отношения к реальности не имеет. «Хартия» умирает естественной смертью.
Это был очень старый сайт, который явно видел и лучшие годы. Кажется, «Хартия» была в Байнете всегда. Даже тогда, когда сам Интернет медленным, дорогим и доступным далеко не каждому, про «Хартию» знали все, кто хоть немного интересовался политикой. В те годы, когда печатные оппозиционные СМИ власть преследовала и закрывала, в интернете была практически полная свобода и «Хартия».
Со временем Интернет становился все более массовым, появились новые оппозиционные сайты, «Хартия» становилась лишь одним из многих, а качество журналистики, мягко говоря, не росло. Сейчас человек оппозиционных взглядов, попадая в интернет имеет богатый выбор – от претендующих на интеллектуальность и объективность «Белорусских новостей» до абсолютно отмороженного «Нового Часа», поющего дифирамбы чеченским террористам. «Хартия» на этом фоне выглядит лишь еще одним «боевым листком», основное отличие которого – в кричащих, лозунговых заголовках. «Режим в агонии», «Крах лукашенковского режима», «Диктатор впал в истерику», «В Кремле – паника»… И такая дребедень вот уже 20 лет. При этом действительно качественного оригинального контента на сайте немного, а зашкаливающее количество плагиата и прямой лжи давно стало визитной карточкой «Хартии». «Врет, как «Хартия», - это ведь сами оппозиционеры так говорят, причем довольно давно. Для полноты картины сюда еще следует добавить абсолютно тоталитарную редакционную политику, при которой критика Санникова или Радиной была также немыслима, как критика Гитлера в «Фелькишер Беобахтер», а неугодные комментаторы мгновенно вычищались.

Российская картина «Т-34» триумфально шествует по Америке. Продажи билетов на неё превосходят все ожидания. И это при том, что картина идет в американском прокате на русском языке с английскими субтитрами. Смотреть неудобно - но это не останавливает стосковавшихся по правде и альтернативе жителей Штатов. По информации директора по развитию группы компаний «Киносфера», осуществляющего кинопрокат фильма на территории Штатов, Александра Белякова, картина была представлена 20 февраля в 10 американских городах.
Отчасти успеху картины способствовало... украинское посольство, которое нагло требовало отменить показы в США. По мнению "террористической организации УГ", фильм популяризирует российскую агрессию, используя для этого память о героях Второй мировой войны.Но фильм стал вторым по величине кассовых сборов среди российских кинокартин, собрав более 35 млн. долларов. По данным сайта «Кинопоиск», в России фильм посмотрело более 9 млн. зрителей. Таким образом, украинским дипломатам придется приложить значительные усилия, чтобы убедить американские кинотеатры отказаться от верной прибыли.При этом практика запрета российских и советских фильмов к показу в самой Украине с 2017 года носит тотальный характер. Только 5 октября 2018 года в Украине были запрещены 780 российских фильмов и сериалов.В США - иная картина. В ряде кинотеатров билеты были полностью распроданы, пришлось вводить дополнительные сеансы.«Т-34» увидят зрители Вашингтона, Нью-Йорка, Майами, Чикаго, Сиэтла, Хьюстона, Денвера, Бостона, Филадельфии и Лос-Анджелеса.Беляков отметил, что, несмотря на призывы украинского посольства в США отменить прокат фильма, ни один кинотеатр в США этого не сделал. С 21 февраля ее также увидят зрители девяти городов Европы.

«Перевороту предшествует очень опасный и трудоёмкий процесс, во время которого нейтрализуются вооружённые силы и другие средства подавления, а политическим силам навязывается временная пассивность».

Эдвард Люттвак, «Государственный переворот»
Прокатившаяся по миру в XXI столетии волна цветных революций с необычайной точностью очертила границы, которые пролегают между гражданским обществом и государством. К концу 2018 г. оказалось, что от бунта против системы не застрахована даже такая благополучная и процветающая страна Запада, как Франция . И там рациональной и упорядоченной работе государственной машины был брошен вызов снизу.
От этого внимание к протестной тематике только усиливается. И кажется, что всё давно уже написано, а каждая последующая революция — лишь повторение спектакля, разыгранного другими актёрами по тем же нотам. Существует масса работ, в которых разобраны причины революций, их ход, достигнутые результаты и последствия. Однако большинство текстов пишется по факту, вслед за свершившимися событиями.
А ведь важно знать степень готовности населения выйти на улицы не после случившегося, а до того, как протест окажется успешным. Для этого сначала надо разобраться в структуре протеста.